О ВАЖНОСТИ ЧТЕНИЯ ПРАВИЛЬНЫХ КНИГ

                                            2 

Когда человек блуждает в дремучем лесу, момент, когда он, наконец, выруливает на нужную тропу, порой почти не заметную в густой траве   всегда отмечен  какими-то знаками. В небе,  воздухе, на земле. Всегда есть момент поворота к истине, который свершается благодаря знакам и чутью на знаки. Знакомство и общение с Зинаидой Александровной Миркиной и Григорием Соломоновичем  Померанцем и были как раз тем  самым поворотом к истине. Вернее, поворотом на дорогу к истине. Письма от них – это моя энциклопедия жизни, мои университеты, моя благая весть. И не все заключено и уложено в рукописные строки. Гораздо больше того, что возникает, как писал Б. Пастернак, над бумагой и пером. 

Без качественного интеллектуального общения человек деградирует. Это научно доказанная истина. Когда – то на лекции по развивающей психологии профессор В.В.Фадеев рассказывал об этом своим студентам. И приводил в пример истории современных Маугли. Истории печальные, ничего общего не имеющие со сказкой Р. Киплинга. Тогда кто-то спросил: «А как же Лыковы? Они не деградировали». “Но там было ТАКОЕ!!! общение!” – сказал профессор и глазами показал куда-то на потолок. Он имел в  виду   Книгу… Книгу – которая спасает… По крайней мере, от деградации. Книги Зинаиды Александровны Миркиной и Григория Соломоновича Померанца именно такие.

Итак… в начале было слово… стихи  Зинаиды Александровны. Все стихотворение наизусть не помню, но очень ясно запомнились строчки:

А в тихом небе кто-то плакал

Что мы его не узнаем.

Когда-то в детстве бабушка говорила мне, указывая пальцем в потолок: «Он все видит!».  Я смотрела  на лампочку, и у меня темнело в глазах. Я поняла, что Он – это Бог. И Он почему-то все время за мной следит.  Зачем?..  Было не ясно и от этого смутно тревожно. Отец, подростком оставшийся без родителей, несколько раз сбегавший из детдома, беспризорничавший, отбился от своей стаи с ее религией, а к маминой, русской, православной, так и не прибился. У него с Богом были какие-то свои разборки. Я это понимала, когда слышала, как отец, подвыпив, серьезно и долго о чем–то толковал  с тем же потолком. В общем, я знала, что там, вверху, есть тот, который нас очень не любит и терпеливо ждет нашей оплошности, промашки, неверного шага, чтобы обрушить на нас весь свой, накопленный в этом ожидании, гнев.

Взрослея, я эту тему обходила стороной, потому что ни изменить своего представления о жители неба,  ни отказаться от него вообще я не могла. Неизменным и неоспоримым для меня было только одно – там кто-то есть, кто-то живет.

В этих  стихотворных  строках соединились мои глубинные страхи, но вместо страшного  нарисовалось грустное. Как в сказке «Аленький цветочек». Жуткое, непонятное чудовище вдруг захотелось пожалеть. Казалось, автор стихотворения так глубоко влез в мою душу, как я еще сама никогда не заглядывала.

Со школьного отрочества осталась привычка – хорошая или дурная, не знаю – писать в дневник все: свои мысли, события дня, разговоры, случайно где-то прочитанные и понравившиеся стихи, фразы. Вот так в одной тетради оказались стихи Зинаиды Миркиной и  цитаты из произведений Григория Померанца. И представление о них было, почти как о классиках, стоящих в ряду где-то между А. Толстым и И. Буниным. Почему там?.. По настроению.

Одно было странным – нигде книг этих авторов я не встречала: ни в библиотеке, где даже Цветаеву, перепечатанную на машинке могли дать почитать на ночь, ни, тем более, в книжном магазине.